На протяжении тысячелетий в сфере человеческих отношений действовал один моральный принцип, общий для всех: всех наций, всех цивилизаций, всех языков и культур: “Чти отца своего и матерь свою”. Этот принцип – как фундамент, опершись на который, вырастали нравственно-этические нормы, формировавшие основу любого общества. Человек спросил у пророка Мухаммада: «Посланник Божий, кто из людей в большей степени заслуживает уважения и хорошего отношения? «Мать», – ответил пророк». «А кто после?» «Мать», – снова сказал он. «Кто ещё после неё?» – «Мать», – в третий раз повторил пророк. «Ну, а после?» – «Отец». Притчу эту рассказали представители Дагестана на «круглом столе», посвященном проблемам внедрения ювенальной юстиции в Ставропольском крае. Формально, ЮВЕНАЛЬНАЯ ЮСТИЦИЯ – это свод законов, который защищает права детей и оберегает их от насилия со стороны взрослых. Однако у проекта есть и оборотная сторона.
По словам известного психолога Ирины Медведевой, «ювенальная юстиция окончательно нивелирует основу жизни – кровную мать, кровных родителей. Какие-то «тети» и «дяди» будут решать, кто достоин быть матерью, а кто недостоин, и будут отдавать детей в приюты, в приёмные семьи, которые, между прочим, будут, в отличие от обычных семей, у которых может быть недостаточно средств для прокормления детей, хорошо обеспечиваться.
Как считают противники ювенальной юстиции, её нормы вступают в противоречие с национальной российской ментальностью, духовностью и традиционной культурой, поскольку уравнивание в правах родителей и детей, предлагаемое ювенальной юстицией, ведёт к дестабилизации (разрушению) не только семьи, но и всей системы общественных отношений.
…Фундамент, стойко выдержавший войны, голод, смену политических эпох и религий, дал трещину.
Можно не сомневаться ни одной секунды, что словосочетание “ЮВЕНАЛЬНАЯ ЮСТИЦИЯ” в последнее время стало известно 95% населения нашей страны. Однако, мало кто знает, что работа по внедрению в российскую судебную систему новых принципов ювенальных технологий велась еще с момента образования Российской Федерации, а в 2009 году наступила ее активная фаза, которая и ознаменовалась массовыми общественными протестами. В России стали проводиться митинги и пикеты, родительские стояния, создаваться региональные общественные комитеты в защиту семьи, детства и нравственности, писаться письма-протесты в органы власти, начал оформляться и расти протест жителей, так называемых, «пилотных регионов» по введению ювенальной юстиции – Саратова, Таганрога, Ростова-на-Дону и др., которые протестуют против незаконных экспериментов над собой, начатых без их согласия и информирования. И, казалось народ был услышан: в 2010 году во втором чтении в Госдуме проект федерального конституционного закона №38948-3 «О внесении дополнений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» (в части создания ювенальных судов) был отклонён. Несмотря это, некоторые институты ювенальной юстиции действуют уже давно. Светлана Адаменко – уполномоченный по правам детей при губернаторе Ставропольского края разбивает главный аргумент митингующих, состоящий в том, что, согласно постулатам ювенальной юстиции, ребенок может пожаловаться и засудить родителей. Это ему позволяют и нынешние законы, в частности, статья 156 уголовного кодекса Российской Федерации «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего» привлекает граждан к уголовной ответственности (до трёх лет лишения свободы) за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, сопряженное с жестоким обращением с ним, фактически запрещающее практику домашних наказаний. Соответствует ювенальным технологиям и принятая в 2008 году глава 22 Семейного кодекса РФ, предусматривающая изъятие из семей детей, «находящихся в трудной жизненной ситуации», признавая их оставшимися без попечения родителей, с последующим их помещением в специальные учреждения для устройства в новые семьи. Продолжать, я думаю, не стоит.
И, действительно, отдельные случаи лишения родительских прав и изъятия детей из семей были объявлены реализацией в России принципов ювенальной юстиции, хотя речь шла о мероприятиях по реализации Конвенции о правах ребёнка, которая предусматривает как создание системы ювенальной юстиции, так и другие меры по защите и реализации прав детей.
Так или иначе, традиции, которые складывались годами, ВДРУГ разом перечеркнулись: родитель для ребенка больше не авторитет. На него теперь есть кому пожаловаться. И кто вырастет из маленького человека, который знает свои права, но не знает обязанностей, неизвестно.
Только не бывает ничего ВДРУГ. Проблема, которую проявили, точно лакмусовая бумажка. Попытки внедрения ювенальной юстиции, гораздо глубже, нежели принятие или отклонение тех или иных законодательных актов. Демократизация общественной жизни повлекла за собой критику авторитарной концепции воспитания, предусматривающую подчинение детей воле педагога, родителей. В связи с этим понятие «авторитет», как однокоренное со словом «авторитарность», стало очень редко употребляться. А зря, потому что смысл авторитета не противоречит современным тенденциям гуманизации воспитания.
Сами того не замечая, мы каждый день становимся примером для своих детей. Здесь все имеет значение. Папа и мама общаются между собой, говорят о соседях и обсуждают вечерние новости, наводят порядок в доме, распоряжаются семейным бюджетом, ведут покупки в магазине. А тем временем зоркие детские глазки все запоминают и фиксируют. Вспоминается беседа с отцом трехлетней девочки, обеспокоенного недостаточным развитием речи ребенка. Смеясь, он рассказывал, как они с супругой в течение недели не могли понять, о чем постоянно рассказывает им дочурка: оказалось, она увлеклась героями из низкосортного мультфильма об инопланетных монстрах. Выяснили они это, случайно (!!!) застав девочку за просмотром этого мультфильма по телевизору. На мой вопрос, почему они позволяют ребенку бесконтрольно смотреть телевизор, отец недоуменно ответил: «А что я могу сделать! Она сама переключает каналы! У нее пульт из рук не вытащишь!». Он говорил абсолютно искренне, даже не подозревая, что врет самому себе, и ему просто удобнее усадить ребенка перед волшебным ящиком, а самому заняться своими делами, пренебрегая родительскими обязанностями. Как вы думаете, будет ли этот отец авторитетен для своей дочери? Или лет через десять, когда ему не понравится ее внешний вид и он-таки решится сделать ей замечание, она к нему прислушается? Ну, а если он еще и телефон новой модели не купит, то придется ей пожаловаться в соответствующие органы или, просто шантажируя этим родителей, выбить у них желаемое.
Для маленького ребенка каждый взрослый представляет собой естественный авторитет, поскольку в детских глазах он – воплощение силы, могущества, умелости. Это создает у некоторых родителей иллюзию, что можно не прилагать особых усилий для поддержания своего авторитета. Между тем ребенок- дошкольник уже способен отличить авторитет, основанный лишь на физическом превосходстве (старше, сильнее), от авторитета, выросшего из привязанности и уважения. Любовь, внимание к ребенку, забота о нем – первый «кирпичик» родительского авторитета. Он будет крепнуть в глазах ребенка по мере того, как он «откроет» в родителях их высокие нравственные качества, культуру, эрудицию, интеллектуальную развитость, умелость и многие другие прекрасные качества. И тогда никакие «ужасы» ювенальной юстиции вам не страшны!
Гавришева Н.Н.
Педагог-психолог высшей квалификационной категории, руководитель городского методического объединения педагогов-психологов г. Пятигорска
